Первый настоящий бунт
Кризис трех лет: для чего он нужен.
Уважение - лучшая профилактика
- “Надень тапки, - уже в который раз напомнила я сыну. Недавно я научила его снимать и надевать обувь. Малыш предпочитает только разуваться.
- - Мне не надо носить тапки! - убежденно ответил он.
Разговор этот мы вели не в первый раз...
Ну что тут скажешь? С одной стороны, вроде бы дело сына, как ему ходить. С другой - у него затяжной насморк, а роза ветров у нас на полу сложилась неблагоприятно. Но для Митьки это довод настолько слабый, что даже и произносить его без крайней надобности не стоит. Совсем большой стал мальчик... По крайней мере передо мной, как и перед другими мамами, уже встает вопрос, который придется решать еще долгие годы: как воспитать ребенка, не подавляя и не унижая его?...Разногласия начались еще в середине лета, когда трехлетний малыш вдруг начал проявлять крайнее упрямство в вопросах, касающихся одежды. И если бы дело было в цвете или фасоне! Он стоял насмерть за право носить ботинки и рубашки с длинным рукавом. Несмотря на все мои усилия, он проходил так оставшийся теплый месяц. Соседка, заглянувшая к нам как-то на шум, только вздохнула: "Это - три года..." Она тоже уже успела "понюхать пороху": ее дочь была на месяц старше Митьки.”
Кризис трех лет: для чего он нужен
Даже те редкие дети, которые в два года не устраивают скандалов на пустом месте, к трем-четырем уже доставляют изрядные хлопоты родителям. У ребенка в этом возрасте слово "нет" выдвигается на почетное место в его лексиконе: ведь он хочет уже сам решать, как вести себя и как устраивать свою жизнь. Пока хотя бы в мелочах... Чтобы чувствовать себя взрослым, ему мало одеваться самому, важно еще самому выбирать, что надеть. Мало выполнять поручения по хозяйству, нужно еще, чтобы это было его привилегией.
Чаще всего родители замечают и поддерживают первые ростки детской самостоятельности и компетентности. Но при этом трудно вести себя последовательно: привычка командовать ребенком долго еще дает себя знать. Так что малыш получает двойной посыл: с одной стороны, его инициативу приветствуют ("Молодец, сам оделся!"), с другой - он может делать только то, что разрешат ("Расстегнись, жарко..."). Вот он и выражает протест по мелочам, например отказывается сходить в туалет перед прогулкой. Означает это: прав я или не прав, но это мое дело.
Конечно, конфликтов между родителями и детьми было бы меньше, если бы пожелания детей не оказывались порой так абсурдны. Все-таки ребенок трех-четырех лет еще рассматривает себя как центр мироздания и не в состоянии понять другого. Да что там, даже связь между поступками и последствиями для него обычно неочевидна - вот почему трехлетки, к удивлению родителей, часто "наступают на те же грабли". Зато бороться за свои права в этом возрасте умеют очень хорошо: речь уже достигла почти взрослой выразительности. В общем родителям приходится нелегко. И главное, трудно поверить, что сегодняшние сварливость и упрямство ребенка должны принести ему пользу в дальнейшем... Но тем не менее это так. Слово "кризис" означает всего лишь быстро и бурно протекающий рост. Смысл кризиса трех лет в том, что человеку пришло время осознать свою отдельность от других, свою собственную волю и самостоятельную ценность. И если смотреть на поведение ребенка именно под таким углом, происходит удивительное преображение:
"Анюте 2 года 8 месяцев, и она начала утверждать свое "я" (раньше бы мы сказали "капризничать").
Надела сестра Оля ее кофточку без спроса - плач, неудержимый и горький.
Попробовали из ее тарелки ложку каши - то же самое.
...Как правило, криком человек хочет восстановить справедливость. И если предвидеть это, можно предотвратить капризы.
- Можно взять твой карандаш, Анночка?
- Анка смотрит, сдвинув бровки, будто используя свое право разрешить или не разрешить, и соглашается важно и ласково:
- - Дя.
И хорошо, что она не выносит бесцеремонности, приказного тона".
"У Алеши (4 года) появилось новое "а если":
- А если ты мне эту ложку не дашь, я есть не буду, уйду и все...
- - А если ты на меня наденешь рубашку, я с вами не пойду...
Все это рассчитано на утерю его как члена данного общества, что, по его представлениям, должно быть неприятно для этого общества. Что это? Чувство достоинства или себялюбие? Скорее - первое".
Итак, уже в три года ребенок испытывает вполне взрослые желания:
· чувствовать свою ценность для других;
· иметь равные с другими права;
· хотя бы в чем-то быть первым, а еще лучше - незаменимым;
· иметь право выбора;
· самому распоряжаться собственным телом;
· иметь личные вещи.
Конечно, эти взрослые желания малыши отстаивают по-детски - не совсем адекватно. Все дети в это время несколько "перегибают палку", не находя еще подходящих форм для утверждения своей самостоятельности и значительности. Если же подобные неловкие попытки не встречают у родителей понимания, подобные проявления у ребенка могут закрепиться в самой крайней форме. Именно этого все родители так боятся: ведь капризность - это лишь болезненная форма утверждения своей ценности, упрямство - крайнее проявление воли, эгоизм - собственного достоинства. Родители, которые пытаются в три года искоренить в ребенке упрямство, рискуют как раз создать все условия для его развития.
Уважение - лучшая профилактика
Хотя на некоторое время вам придется примириться с неожиданной вздорностью своего наследника, есть способы существенно разрядить атмосферу. Прежде всего стоит отучиться командовать. Если родители все время диктуют ребенку свою волю, он в конце концов начинает с ними спорить, просто чтобы доказать свою независимость. Игра, спортивный элемент в выполнении самых простых действий помогут гораздо лучше, чем приказ. Сравните сами, что вам больше нравится: "Одевайся быстрее!" или "Интересно, кто из нас быстрее оденется?"
Многие ссоры обязаны своим происхождением утренней спешке. Родителей раздражает медлительность ребенка, а он сердится на их беспрерывные понукания. Взаимное недовольство легко перерастает в стычку, и в конце концов все опаздывают еще больше. Если спланировать утренние сборы так, чтобы оставался "люфт" минут в пять-десять, утро пройдет значительно спокойнее.
Мягкое принуждение, если оно нужно, может быть оформлено как выбор из приемлемых вариантов. Конечно, если позволить ребенку есть все, что ему хочется, ничего хорошего из этого не выйдет. Но можно и нужно посоветоваться с ним, какую кашу сварить на завтрак.
Конечно, в иных случаях торги неуместны. Не стоит даже вступать в споры по поводу того, можно ли кататься на велосипеде по проезжей части или бить младшего брата по голове. Даже если приходится принять непопулярное решение, нет причины чувствовать себя виноватыми. Гораздо хуже, если родители уступают там, где, по их мнению, уступать не должны. В такой ситуации ребенок понимает, что на нем лежит слишком большая ответственность, и пугается прежде всего собственной свободы.
Вовсе избежать конфликтов с ребенком не удавалось, наверное, еще никому. Но даже сами конфликты, при верном их разрешении, приносят обоюдную пользу: ребенок учится выходить из положения приемлемым способом, а родители получают возможность узнать о нем что-то новое.
«...С Митькой нам в конце концов удалось решить вопрос миром. Ему было предоставлено почетное право открывать входную дверь. Чтобы не ступать босиком на холодный плиточный пол в коридоре, ему приходится быть обутым. А я с удивлением наблюдаю, как ловко он справляется с замком и как непринужденно приветствует гостей. Мне бы так...”